Так получилось, что в моей семье было много алкоголиков: папа, мои мужья, мама (она с возрастом тоже начала выпивать). Однако меня это не особенно трогало. Я считала, что выросла во вполне благополучной семье, пока это не коснулось моего сына. Вот тогда, конечно же, у меня мир рухнул, просто ушла почва из-под ног. Когда я узнала, что мой сын болен третьей степенью алкоголизма и у него случился эпилептический припадок, то мне пришлось столкнуться с реальностью жизни и начать мою нескончаемую борьбу.
Я положила его в клинику и там узнала об Ал-Аноне. К своему стыду, я не знала, что алкоголизм - это болезнь. Я думала, что это дурная привычка. Я даже не подозревала, что существует в России такое содружество Ал-Анон.
Когда я пришла в Ал-Анон, я находилась в состоянии жуткой депрессии и нескончаемом чувстве вины, что это я допустила, довела, как-то поспособствовала алкоголизму моего сына. Я ощущала ужасный страх будущего. Я пришла в Ал-Анон найти ответы. Как мне помочь моему сыну, как его спасти? Что мне сделать? Как мне с ним общаться, чтобы не навредить, не спровоцировать его срывы после того, как он выйдет из клиники?
Каково же было мое удивление, когда я поняла, что Ал-Анон – это совершенно про другое. Здесь я нашла спасение в первую очередь для себя. Ал-Анон помог мне, научил меня самому важному для меня сейчас – отстранению. Отстранению не от моего сына, а именно от его заболевания. Когда сын вышел из клиники, он тут же сорвался. Я была в Ал-Аноне на тот момент около недели, и была очень поражена своей реакцией. Я не бросилась в панику, не начала искать судорожно его по всему городу - я восприняла происходящее спокойно. Я встретила эту новость не так болезненно, как ожидала.
Я понимала, что моя жизнь положена на алтарь алкоголизма моего сына.
Ал-Анон показал мне выход: действительно, признав, приняв и прочувствовав свое бессилие, я начинаю ощущать надежду. Как бы это парадоксально ни звучало, мне нужно было на самом деле потерять все, перестать вести эту нескончаемую борьбу, и тогда начался совершенно другой этап жизни. Конечно, мне было очень обидно, и я была разочарована. Все-таки какая-то надежда теплилась в глубине души: а вдруг сын выйдет из центра, все станет хорошо, и он будет жить в трезвости. Но так не случилось, значит, сын решил по-другому. И это его право так жить, его право выбора.
Ал-Анон меня научил одному очень хорошему принципу – живи и дай жить другому.
Этого принципа я и стараюсь придерживаться сегодня.
Я положила его в клинику и там узнала об Ал-Аноне. К своему стыду, я не знала, что алкоголизм - это болезнь. Я думала, что это дурная привычка. Я даже не подозревала, что существует в России такое содружество Ал-Анон.
Когда я пришла в Ал-Анон, я находилась в состоянии жуткой депрессии и нескончаемом чувстве вины, что это я допустила, довела, как-то поспособствовала алкоголизму моего сына. Я ощущала ужасный страх будущего. Я пришла в Ал-Анон найти ответы. Как мне помочь моему сыну, как его спасти? Что мне сделать? Как мне с ним общаться, чтобы не навредить, не спровоцировать его срывы после того, как он выйдет из клиники?
Каково же было мое удивление, когда я поняла, что Ал-Анон – это совершенно про другое. Здесь я нашла спасение в первую очередь для себя. Ал-Анон помог мне, научил меня самому важному для меня сейчас – отстранению. Отстранению не от моего сына, а именно от его заболевания. Когда сын вышел из клиники, он тут же сорвался. Я была в Ал-Аноне на тот момент около недели, и была очень поражена своей реакцией. Я не бросилась в панику, не начала искать судорожно его по всему городу - я восприняла происходящее спокойно. Я встретила эту новость не так болезненно, как ожидала.
Я понимала, что моя жизнь положена на алтарь алкоголизма моего сына.
Ал-Анон показал мне выход: действительно, признав, приняв и прочувствовав свое бессилие, я начинаю ощущать надежду. Как бы это парадоксально ни звучало, мне нужно было на самом деле потерять все, перестать вести эту нескончаемую борьбу, и тогда начался совершенно другой этап жизни. Конечно, мне было очень обидно, и я была разочарована. Все-таки какая-то надежда теплилась в глубине души: а вдруг сын выйдет из центра, все станет хорошо, и он будет жить в трезвости. Но так не случилось, значит, сын решил по-другому. И это его право так жить, его право выбора.
Ал-Анон меня научил одному очень хорошему принципу – живи и дай жить другому.
Этого принципа я и стараюсь придерживаться сегодня.
